— Есть. Ум «Б» — то, что вы называете денежной сиськой, — это пространство абстрактных понятий. Их нет нигде в окружающем мире. И Бога тоже нет нигде в мире. Ум «Б» был создан для того, чтобы Богу было где появиться перед человеком. Наша планета — вовсе не тюрьма. Это очень большой дом. Волшебный дом. Может, где-то внизу в нем есть и тюрьма, но в действительности это дворец Бога. Бога много раз пытались убить, распространяли про него разную клевету, даже сообщали в СМИ, что он женился на проститутке и умер. Но это неправда. Просто никто не знает, в каких комнатах он живет — он их постоянно меняет. Известно только, что в тех комнатах, куда он заходит, чисто убрано и горит свет. А есть комнаты, где он не бывает никогда. И таких все больше и больше. Сначала сквозняки наносят туда гламур и дискурс. А когда они перемешиваются и упревают, на запах прилетают летучие мыши.
— Это вы про нас, да?
Молдаванин кивнул.
— Понятно, — сказал я. — Как всегда. Давайте все валить на пархатых вампиров. Для этого много ума не надо.
— Почему пархатых? — спросил молдаванин.
— Мы ведь порхаем, — ответил я, и сделал несколько раз взмахнул руками как крыльями. — А у вас за это всегда в сортире мочили.
— У кого у нас?
— У людей, — ответил я, чувствуя, что завожусь. — У кого еще. А чего еще от вас ждать, если вся ваша история началась с геноцида?
— С какого геноцида?
— А кто неандертальцев вырезал? Тридцать тысяч лет назад? Думали, мы забудем? Не забудем и не простим. Геноцидом началось, геноцидом кончится, помяните мое слово. Так что не надо все на вампиров валить…
— Вы меня не поняли, — сказал молдаванин испуганно. — Я вовсе не валю все на вампиров. Каждая комната дворца отвечает за себя сама. Она может пригласить в себя Бога. А может — вашу компанию. Конечно, по природе любая комната хочет божественного. Но из-за гламура и дискурса большинство комнат решило, что весь секрет в дизайне интерьера. А если комната в это верит, значит, в ней уже поселились летучие мыши. Бог в такую вряд ли зайдет. Но я не обвиняю вампиров. Вы ведь не комнаты дворца. Вы летучие мыши. У вас работа такая.
— И что, по-вашему, будет с дворцом? — спросил я.
— У Бога их много. Когда все комнаты одного из них заселяют мыши, Бог его уничтожает. Точнее, перестает создавать, но это одно и то же. Говорят, это выглядит как свет невероятной силы, который сжигает весь мир. Но на самом деле просто исчезает иллюзия материи, и природа Бога, пронизывающая все вокруг, проявляется сама перед собой как она есть. То же самое, говорят, бывает и в конце каждой отдельной жизни. У нашего дворца сейчас не лучшие дни. Мыши живут почти во всех комнатах. Везде чавкает дистиллятор агрегата"М-5"…
— Вы хорошо осведомлены, — сказал я.
— Вопрос заключается в том, что мы будем делать, когда Богу это окончательно надоест, и он закроет проект?
Я пожал плечами.
— Не знаю. Может, на новую планету пошлют работать. Меня другое интересует. Вот вы профессор теологии. Говорите про Бога как про своего хорошего знакомого. А почему, скажите, он сделал нашу жизнь такой пустой и бессмысленной?
— Потому что если бы в вашей жизни был смысл, — сказал молдаванин, выделив слово «вашей», — выходило бы, что правильно поступают те комнаты, которые запускают в себя мышей. И Богу стало бы негде жить.
Journal information